Aleksander Radiszczew (1749-1802) Ur. w majątku Wierchnieje Ablazowo (Moskwie?), od r. 1756 w Moskwie u stryja, 1762 – Korpus Paziów, 1767-1771 – Lipsk (studiuje prawo, a także filozofię, historię, języki obce itp.) 1771-1775 pracuje w Senacie (protokolant) i na stanowisku prokuratora.

1775 – porzuca karierę wojskową i zakłada rodzinę 1777 – rozpoczyna pracę w ministerstwie handlu, wkrótce też wstępuje do Towarzystwa Miłośników Literatury i podejmuje współpracę z czasopismem „Biesiedujuszczij grażdanin”. 1789 – publikuje Żywot Fiodora Uszakowa i Dyskurs o tym, czym jest syn ojczyzny (tzn. patriota) 1790 – wydaje we własnej drukarni Podróż z Petersburga do Moskwy; „To jest buntownik gorszy od Pugaczowa” (Katarzyna II)

Род. в Москве в семье дворянина. С 1756 г. жил у дяди М. Ф. Аргамакова, с детьми которого учился дома преподавателями Московского университета. В 1762 г. был послан в элитарный пажеский корпус в Петербурге. С 1766 по 1771 г. продолжал свое образование на юридическом факультете Лейпцигского университета. По возвращении на родину назначен чиновником в сенат. В 1773 -1775 гг. работал прокурором в штабе Финляндской дивизии. В 1777 г. перешел на службу в коммерц-коллегию, а в 1780 начал работать в петербургской таможне, став со временем (в 1790 г.) её управляющим. Арестован 30 июня 1790 г., посажен в Петропавлов-скую крепость и вскоре приговорен к смертной казни, замененной ссылкой в сибирский острог Илимск («на десятилетнее безвыходное пребывание».

Последние годы жизни В 1796 г. царь Павел Александрович (назло матери) разрешает Радищеву вернуться в именье отца Немцово под Москвой. В 1801 г. Александр I вызывает Радищева в Петербург на работу в Комиссию составления законов. В ночь с 11 на 12 сентября 1802 г. писатель умирает вследствие отравления (самоубийство).

Strona tytułowa Podróży Areszt, sąd i skazanie na karę śmierci zamienione (po 5 tygodniach oczekiwania na kaźń) przez Katarzynę II na 10 lat zesłania na Syberię. 1797 – powrót (pobyt w Niemcowo pod nadzorem policji) 1801 – zezwolenie na powrót do Petersburga, praca w komisji ustawodawczej 1802 – samobójcza śmierć.

Epigraf (motto) „Potwór gruby, wściekły, ogromny, o stu paszczękach i szczekający” (W. Trediakowski, Telemachida) Cytat wyjęty z tej części poematu, w której mówi się o mękach, jakie zgotowano w Hadesie „złym” królom. "Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй". Тилемахида, том II, кн. XVIII. стих 514. [Обло - тучно; озорно - нагло, пакостливо; лаяй - лающее. Слегка измененный стих поэмы В. К. Тредиаковского Тилемахида (1766). Приведенные слова, которыми Тредиаковский описывал царя, злоупотреблявшего своей властью, следует воспринимать в контексте картин деспотического русского самодержавия, изображенного в Путешествии из Петербурга в Москву.]

Przedmowa „Spojrzałem wokół siebie – duszę moją zraniły cierpienia ludzkości. Zwróciłem spojrzenie w głąb siebie – i ujrzałem, że nieszczęścia człowieka od człowieka pochodzą i często stąd tylko powstają, że nie patrzy on prosto na otaczające go przedmioty. «Odejmij zasłonę od oczu wrodzonego odczuwania, a będę szczęśliwy». Ów głos natury głośny znajdował oddźwięk w moim wnętrzu. Otrząsnąłem się z przygnębienia..., poczułem, że każdy może być współuczestnikiem w czynieniu dobra podobnym sobie. Oto myśl, która pobudziła mnie do nakreślenia tego, co będziesz czytał”.

Посвящение А. М. К. Любезнейшему другу. Что бы разум и сердце произвести ни захотели, тебе оно, о! сочувственник мой, посвящено да будет. Хотя мнения мои о многих вещах различествуют с твоими, но сердце твое бьет моему согласно – и ты мой друг. Я взглянул окрест меня – душа моя страданиями человечества уязвленна стала. Обратил взоры мои во внутренность мою – и узрел, что бедствия человека происходят от человека, и часто от того только, что он взирает непрямо на окружающие его предметы. [А. М. К. - инициалы Алексея Михайловича Кутузова, товарища Радищева по Лейпцигскому университету, писателя, масона. Посвящение Кутузову - не только дань дружбы, но и акт полемики. ]

Kształt literacki Podróży... Podróż sentymentalna po Rosji. Podróżnik-narrator pokonuje przestrzeń pomiędzy stołecznym Petersburgiem a Moskwą (zob. mapkę), jadąc gościńcem, po którym podróżowali wszyscy, ale widzi znacznie więcej, bowiem zdjął „zasłonę z oczu” i obejrzał rzeczywistość bez upiększeń. Zobaczył, że pod „macierzyńskim” berłem „światłej monarchini” Rosjanie wcale nie pławią się w dobrobycie, że deklaracje o „równości naturalnej i obywatelskiej” nie znajdują potwierdzenia w rzeczywistości.

Przestrzeń realna i wyobrażona Bohater podróżuje w realnej przestrzeni geograficzne, oznaczonej przez kolejne stacje traktu pocztowego, i jednocześnie w przestrzeni swojej wyobraźni. Realna podróż stanowi pretekst do snucia refleksji na temat tego, co podróżnik zobaczył. Ta część jest proporcjonalnie większa od samej opowieści o etapach podróży.

Пространственно-временные планы Путешествия [...] чередование «двух пространственно-временных планов: герой путешествует в реальном географическом пространстве – по Московско-Петербургской дороге – и в пространстве своего воображения [...]. Реальное путешествие здесь служит поводом для авторской рефлексии по поводу увиденного, зачастую заслоняющей по объему рассказ о перемещениях и приключениях героя».

Топография путешествия София, Тосна, Любани, Чудово, Спасская Полесть, Подберезье, Новгород, Бронницы, Зайцово, Крестцы, Яжелбицы, Валдаи, Едрово, Хотилов. Проект в будущем, Вышний Волочок, Выдропуск. Проект в будущем, Торжок (здесь Краткое повествование о происхождении цензуры), Медное, Тверь (здесь ода Вольность), Городня, Завидово, Клин, Пешки, Чёрная Грязь (со Словом о Ломоносове)

Условность топографии «Названия глав, носящие топографический характер [...] не имеют строгой географической прикреплённости к событиям, излагаемым в данной главе, и последовательность объединения этих событий носит, как правило, подчёркнуто случайный характер». Благодаря этому у Радищева, как и у Стерна, наблюдаем сдвиг с фабулы на наррацию. Повествователь не столько рассказывает о событиях, сколько о своих чувствах, вызванных состраданием и соучастием к страдающим.

Образ путешественника В первых главах (София, Тосно, Любани и Чудово) – он еще человек, убеждённый „в мудрости законов страны, «где мыслить и верить дозволяется всякому, кто как хочет», где всё дышит изобилием, где якобы искоренены всякие неустройства и злоупотребления, где правит мудрая императрица, «философ на троне». [...] В главе Новгород путешественник вынужден признать, что «прежняя система пошла к чёрту»”. (Макогоненко, 693)

Второй этап: путешественник убеждается, что „Россия бедствует, что в ней повсюду «неустройства», злоупотребления властью, бесчеловечный гнёт рабства, страстно начинает искать путей к изменению положения, к уничтожению «неустройства». И ему представляется, что единственный путь – это путь реформ сверху. ...он полагает, что если открыть «правду» монарху, все будет немедленно исправлено. Главы Спасская Полесть, Крестцы, Хотилов и Выдропуск рисуют крах этой иллюзии.”

Третий этап (Чудово, Зайцово и др.) Последняя часть путешествия убеждает его в несостоятельности надежд на Екатерину. „Так начался третий и последний этап идейно-морального обновления героя – формирование революцнных убеждений. Путешественник начинает понимать, что ни монархия, какой бы «просвещённой» она ни была, ни «великие отчинники» не могут принести свободу. Свободу народ может добыть только сам, восстав против угнетателей ... (главы Медное, Городня, Тверь).”(694)

Слушающий повествователь Повествователь «передоверяет повествование другим персонажам», благодаря чему меняется повествовательная перспектива Путешествия. «Голосу первичного повествователя – путешественника – принадлежит только 34% текста, остальной текст – вторичным: стряпчему (Тосна), приятелю Ч. (Чудово), «новомодному стихотворцу» (Тверь, Чёрная Грязь) и др.» (Банах, 68).

Полифония голосов – стилистический эклектизм Радищевский путешественник выступает как: оратор-просветитель, обличающий царей и вельмож (ср. Высокий слог в главе Любани), как сентиментальный путешественник, проливающий слёзы при виде несчастия («Слёзы потекли из глаз моих»); как «ироник, остраняющий чувствительные излияния легкой насмешкой или ядовитым сарказмом». - Ты во гневе твоем, - говорил я сам себе, устремляешься на гордого господина, изнуряющего крестьянина своего на ниве своей; а сам не то же ли или еще хуже того делаешь? (с. 405)

Повествователь - читатель Подобно Стерну, Радищев (впервые в русской литературе) охотно обращается к воображаемому читателю, «прогнозируя его ответную реакцию: «Но, любезный читатель, ты уже зеваешь.» ... «Если, читатель, ты нескучлив, то читай, что перед тобою лежит. Если же бы случилось, что ты сам принадлежишь к ценсурному комитету, то загни лист и скачи мимо».

Сентиментальный путешественник Мой друг! Ты близ моего сердца живешь – и имя твое да озарит сие начало. (из посвящения) Но, любезный читатель, я с тобою закалякался... Вот уже Всесвятское... Если я тебе не наскучил, то подожди меня у околицы, мы повидаемся на возвратном пути. Теперь прости. - Ямщик, погоняй. Москва! Москва!!!..

Фиктивность героя-повествователя Биография героя-повествователя не совпадает с биографией Радищева (нарочитое подчеркивание того, что он сам не занимается писательским ремеслом, но на своем пути находит чужие бумаги, напр.,Проект в будущем, рассказ о происхождении цензуры, получает письма). В главе Тверь встречается с «новомодным стихотворцем», автором оды Вольность.

Жанровая специфика Путешествие из Петербурга в Москву «объединило в своей основе жанровые особенности воспитательного романа [ср. слайды 11-13], рационалистического романа и сентиментального путешествия. Интерференция этих разнородных жанровых парадигм ... способствовала усилению повествовательной субъективности, повышению диалогичности повествования» (73 ).

Podróż jako odpowiedź na wyprawę „najmiłościwszej” Katarzyny II do Noworosji* wiosną 1787 r. Podróż lądem – 76 000 koni. Podróż luksusową galerą w asyście flotylli 80 statków po Dnieprze, 3000 marynarzy i żołnierzy z udziałem dostojników państwowych i zagranicznych dyplomatów. „Potiomkinowskie” wsie i miasta: „Miasta, wsie, dwory, nawet zwyczajne chaty tak były upiększone kwiatami, wymalowane, zdobne w bramy tryumfalne, widok ich tak mamił wzrok, iż zdawały się jakimiś dziwnymi grodami, fantastycznymi zamkami, wspaniałymi ogrodami..” (hr. de Ségur) *Obszary nad Morzem Czarnym przyłączone do Rosji w 1774 – (dzisiaj teren Ukrainy) pod wodzą G. Potiomkina

Problematyka społeczno-polityczna Bezduszny biurokratyzm (por. rozdział Czudowo) Obłuda i służalczość petersburskich dygnitarzy (opowiadanie o ostrygach w rozdziale Spasskaja Polest’) Niesprawiedliwość sądów Upadek obyczajów wśród szlachty

Tosna „Wyjechawszy z Petersburga wyobrażałem sobie, że droga jest jak najlepsza. Za taką uważali ją wszyscy, którzy nią jeździli w ślad za monarchą. Taka była rzeczywiście, ale przez krótki czas. Ziemia, nasypana na drogę, uczyniwszy ją gładką w czasie suszy, gdy rozmiękła od deszczów, utworzyła wśród lata wielkie, nie do przebycia błocko”.

Dewiacje systemu pańszczyźnianego 12 z 26 rozdziałów Podróży traktuje o losie „martwych wobec prawa” chłopów pańszczyźnianych. Słuchając śpiewu woźnicy, narrator odnotowuje, że istotą owej „tęsknej piosenki” jest „ból serdeczny” ludowej meliki rosyjskiej. Lubanie (opis orki w niedzielę) Zajcewo (przemoc, okrucieństwo zarządcy) Miednoje (sprzedaż chłopów z licytacji) Gorodnia (pobór rekrutów)

Nikomu na całym świecie nie jest tak dobrze, jak naszemu włościaninowi u dobrego dziedzica”. (Katarzyna II) Radiszczew nie pokazuje ani jednego szczęśliwego włościanina, ani jednej „dostatniej” wsi. Dobrzy dziedzice, jeśli się zdarzają, to mogą najwyżej „płakać nad losem swych niewolników”.

„Autor nie kocha monarchów i gdzie może umniejszyć miłość i szacunek do nich, tam się chciwie przyczepia z rzadką odwagą”. (Katarzyna II) „Przeczytałem przesłaną mi książkę. [...] Nie gniewam się. Obaleniem murów Oczakowa odpowiadam autorowi. Zdaje się, matulu, że i na ciebie rzuca jakąś potwarz”. (Grigorij Potiomkin) Por. sen podróżnika z rozdziału Spasskaja Polest’.

Замечания Екатерины 268—277 (Вышний Волочек) написаны для приведения в омерзении помещиков тех, кои пашны отымают у крестьян: сочинитель их казнит, тут же достается и правлению. 278—288 (Выдропуск) о уничтожении придворных чинов; тут царем достается крупно и кончится сими словами: како власть со свободою сочетать должно на взаимную пользу. Сие думать можно, что целит на французской развратный нынешней пример. Сие тем более вероятно становится, что сочинитель везде ищет случая придраться к царю и власти; теперь с ним дело имеет. 289—305 (Торжок) содержит опорачивании цензуре книг, тут довольно смело и поносительно говорится о власти и правительстве, которые сочинителем, как видно, ненавидимы.

Oda Wolność Monarcha ...władczo na dumnym siadłszy tronie Żelazne berło dzierżąc w dłoni, Nie naród widzi – garstkę lichą... Władza królewska wiary broni Władzę królewską wiara chroni, Po społu uciskają lud. (Przekład S. Pollaka) Radiszczew ogłasza prawo ludu do zabicia złego monarchy.

Ода Вольность О дар небес благословенный, Источник всех великих дел, О вольность, вольность, дар бесценный! Позволь, чтоб раб тебя воспел. Исполни сердце твоим жаром, В нем сильных мышц твоих ударом Во свет рабства тьму претвори, Да Брут и Телль еще проснутся, Седяй во власти да смятутся От гласа твоего цари.

Из недр развалины огромной, Среди огней, кровавых рек, Средь глада, зверства, язвы томной, Что лютый дух властей возжег, - Возникнут малые светила; Незыблемы свои кормила Украсят дружества венцом, На пользу всех ладью направят И волка хищного задавят, Что чтил слепец своим отцом.

Lud – źródłem siły i bogactwa kraju, twórcą historii „Oda jawnie buntownicza, władcom grozi szafotem. Przykład Cromwella przytoczony z pochwałami. Stronice o zbrodniczej intencji, zupełnie buntownicze”. (Katarzyna II)

«Опаснее Пугачёва» Путешествие было напечатано в собственной типографии Радищева, устроенной в его петербургском доме на Грязной улице (ул. Марата) тиражом в 640-650 экземпляров. Небольшую часть тиража Радищев передал купцу Зотову, торгующему книгами в петербургском Гостином дворе (25-50), 7 экземпляров разослал друзьям. Вскоре книга попала в руки императрицы Екатерины , которая, ознакомившись с Путешествием, пришла в истовое бешенство и приказала посадить автора в Петропавловскую крепость.

Radiszczew i Katarzyna II

Najważniejsze utwory Г. Мабли, Размышления о греческой истории (перевод с примечаниями, 1773 г.) Gabriel de Mabli (1709—85) – французский историк и политический мыслитель. Житие Фёдора Васильевича Ушакова (изд. 1789) – автобиографическая повесть, посвященная другу Р. по лейпцигскому ун-ту. Письмо другу, жительствующему в Тобольске... (1782, изд. 1790) – первое русское произведение, посвященное Медному всаднику. Ода Вольность (опуб. частично в составе Путешествия, 1790) Путешествие из Петербурга в Москву (1784-1789, изд. 1790)